Новости

6 апреля творческий коллектив Хакасского национального драматического театра имени А.М. Топанова в тесном творческом кругу вместе с родными, близкими легендарного артиста хакасской сцены отметит его юбилей.

Русский хакас

Судьба подарила мне возможность общаться с Анатолием Васильевичем, подготовить три телепередачи с ним и о нём, просто быть гостем в его доме. Спасибо вам за уроки жизни, Анатолий Васильевич.
...С детства слышала, что есть такой актёр Щукин — русский хакас. А потом в деревенском клубе увидела его в спектакле «Акун» Михаила Кокова (режиссёр Александр Тугужеков) — Анатолий Щукин играл бандита Ольку. Тогда и убедилась: да, есть такой уникальный артист!
Пройдут годы, и я, как и другие студенты третьей хакасской актёрской студии Ленинградского театрального института, стану свидетелем блистательного выступления Анатолия Щукина и Анастасии Тодиковой на сцене Учебного театра. Наши кумиры, приехав на Всесоюзный фестиваль национальных театров, тогда, в 1972-м, не упустили возможность ­сыграть перед студентами. Первый отрывок — сцена Дервиша и Танкабике из спектакля «В ночь лунного затмения» Мустая Карима (дипломный спектакль Эльзы Коковой-Чарковой). Второй отрывок из «Одураченного Хорхло» Александра Топанова (режиссёр Александр Тугужеков). До сих пор перед глазами эта картина. Появляется Тапчы (Анатолий Щукин), погоняемый плёткой Хорды (Анастасия Тодикова), не сказано ни одного слова, но зал взрывается аплодисментами и смехом!.. Грандиозный успех. Как же мы гордились земляками!
Днём позже они выступали на сцене Октябрьского концертного зала и тоже были восторженно встречены зрителями. А вечером в общежитии на Опочинина, 8, состоялась наша встреча за чаем. Между прочим, Анастасия Ивановна продемонстрировала, как надо говорить со сцены, чтобы тебя было слышно во всех уголках зрительного зала: «Не корова, а ко-ро-ва!» Анатолий Васильевич же был немногословен, больше поглядывал умными глазами на нас, будущих коллег.
Из тех лет, когда мы действительно стали коллегами, запомнились его не единожды сказанные слова о том, как он жил в Аршаново среди хакасов, как выучил язык, как восхищался природой и народом. Врезались в память и слова благодарности Щукина тем, кто принял его, 17-летнего, в театр в сентябре 1940 года. «Я был обогрет, научен сценическому делу основоположниками театра — Катей Начиновой, Николаем Коковым, Александром Топановым, Алексеем Шурышевым… Как-то сегодня о них мало кто помнит. А они в моём сердце. Ведь не будь той счастливой встречи, неизвестно, как бы сложилась моя жизнь», — говорил Анатолий Васильевич.
Как-то спросила у мастера: «Чем отличаются сегодняшние актёры от артистов вашего поколения?» — и он, не задумываясь, ответил: «Вы играете на сцене, мы — жили».
Да, старшее поколение — глыбы, титаны. При этом тот же Щукин, несмотря на огромный опыт и всеобщее признание, не умел громко выступать на собраниях, отстаивать своё особое право.
1996 год. На международном театральном фестивале «Туганлык» в Уфе должен был быть представлен спектакль «Любовь Чингисхана» Карима Чако (постановка Эльзы Коковой-Чарковой). Перед выездом на сборе труппы встал вчерашний студент и с обидой произнёс: «А почему я не еду?» Эльза Михайловна пыталась объяснить: «К сожалению, мы не можем взять с собой даже наших ветеранов Анатолия Васильевича Щукина и Германа Николаевича Саражакова. По возможности их надо возить на фестивали, как наше знамя! У вас, молодых, дай бог здоровья, впереди ещё немало фестивалей». Анатолий Васильевич с какой-то жалостью, словно извиняясь за финансовые трудности театра, посмотрел тогда на молодого артиста…

Очарованный звуками чатхана в степи

Родился мой кумир в Минусинске, в доме, что стоял недалеко от реки Минуса. Крещён там же. Его мама была из бедноты. Отец — регент церковного хора, в 1937 году репрессирован.
По сей день на берегу реки стоит каменная школа № 1, куда бегал ученик Толя. Мог ли он себе представить, что в 1998 году там будет устроена творческая встреча, после которой «племя младое, незнакомое» выстроится с дневниками в очередь за его автографом. Ведь их земляк, артист Щукин снялся в фильмах «Конец императора тайги», «Не ставьте Лешему капканы», в телефильме «Голубка».
И ещё чуть-чуть о школе. Уж очень славно Анатолий Васильевич рассказывал о ней. Мол, учиться приходилось… в приторно-сладкой атмосфере. А всё потому, что на первом этаже школьного здания располагалась кондитерская фабрика.
В начале 1930-х годов его семья переехала в Хакасию, в Аршаново. Незабываемую атмосферу того времени в аале наш герой передавал такими словами: «Все двери открыты. Замков нет. Не было такого: это моё — не трогай! Гурьбой заходили в юрту, выпивали айран и бежали дальше играть. Вскоре я не хуже черноголовых друзей говорил по-хакасски. Хотя и дрались иногда, всё-таки пацаны. Помню запах сена на телеге, на которой куда-то ехали… Чатхан впервые услышал в Аршаново и был покорён, очарован… Звуки чатхана в степи — это такая гармония природы и мелодии, что аж дух захватывало».
Это и есть одно из проявлений творческого таланта — видеть и слышать то, что другой даже не замечает. «Для кого-то просто чатхан, а для меня это было волшебство. Для кого-то просто степь, для меня она — целый мир».

Судьбоносная встреча

Продолжить высказывание актёра можно было бы так: для кого-то знакомство с театром обернулось хорошей привычкой ходить на премьеры, а для Щукина оно стало судьбой.
«Однажды в Аршаново приехал театр, — вспоминал он. — Вначале артистов покормили. Потом они играли два спектакля, где в главных ролях — Екатерина Начинова, необыкновенная, красивая, тоненькая, Николай Коков, Алексей Шурышев. Позже я узнал, что это были дипломные спектакли студии 1937 — 1939 годов, которой руководил Михаил Борзунов».
17-летнего юношу невероятно впечатлила игра артистов, особенно Екатерины Начиновой («Пленила меня актриса своим талантом, голосом, смехом, каким-то волшебным обаянием»). И поворот в судьбе: «Я заразился мыслями о театре. Тут слышу, что в национальный театр приглашают юношей и девушек, имеющих образование, а у меня-то — ого-го! — семь классов. В сентябре 1940 года в районе Сапогово переплыл Абакан и прибыл прямо в театр.
Иван Семёнович Самохвалов — тогдашний руководитель театра, режиссёр, с группой актёров, среди которых были мои кумиры Начинова и Коков, отбирал молодёжь. «Ну-с, молодой человек, а вы зачем к нам пришли?» Сердце готово выпрыгнуть из груди, отвечаю: «Я понимаю, я говорю по-хакасски». Взяли меня с испытательным сроком. Не знал бы я хакасский, где сейчас бы был? Потом спросили: «Сколько бы вы хотели получать?» Я растерялся: за моё сокровенное желание ещё и платить будут! Дал мне Иван Самохвалов роль матроса Симонова в спектакле «Акун» Михаила Кокова, премьера которого состоялась 20 октября 1940 года. Я как уж на сковороде. Понимал: сыграю плохо — выгонят! Не выгнали, даже похвалили».
Вот так началось его служение театру, которому он оставался верен всю жизнь. На счету Анатолия Щукина 200 ролей!

Его любовь, его крылья

Будучи занятым почти в каждом спектакле, Анатолий Васильевич работал в театре ещё и водителем, рабочим. Всё для того, чтобы семья не нуждалась. С супругой Тамарой Баиновой, бывшей студенткой хакасской актёрской студии (1939 — 1942 годы), он воспитал двоих сыновей. Тамара Константиновна — его единственная любовь, его крылья. Я всегда их сравнивала с парочкой птиц-турпанов.
«Я приметил Томочку сразу, когда в мае-июне 1942 года, чуть поправившись от блокады, девушки-студентки вернулись в театр. Хрупкие, истощённые… Но какие у моей Тамары были глаза! Чёрные, как смородинки! Влюбился в неё. Зимой 1943 года, где-то в феврале, мы поженились. Мебель и богатство — два чемоданчика… Тогда картошка в мундире была деликатесом. Жили бедновато, трудно, но любили друг друга!
Как-то Тамара осталась в Сапогово, и я, вернувшись с гастролей, пошёл к ней зимой из Абакана пешком. И вдруг вижу — сбоку стая волков… Но добрался живым. Волки, наверное, не захотели есть худого артиста. Честно скажу, перепугался здорово, но ради счастья, которое лучилось в глазах-смородинках Тамары, я готов был пройти сотни километров пешком…
...Долго не могли ребёночка «удержать». Тамара слабенькая была… Ох, намучилась. Помню, спектакль играю, шучу, веселюсь, а в доме в гробике ребёночек… Чтобы отказаться (от выхода на сцену)? Ни-ни… Выбрал свою работу, судьбу — иди до конца, работа артиста такая, порой невмоготу тяжёлая… А народ, зритель при чём?» — смахнув слезу, улыбнулся Анатолий Васильевич.
И, видимо, чтобы успокоить меня, переключился на другую тему. Стал рассказывать, какой наивный зритель был раньше в аалах, верил во всё, что происходило на сцене. И для примера привёл «Акун». Партизанский отряд. Предатель убивает охранника и сбегает. После того, как спектакль был сыгран, к артисту на улице подошёл старик. Покачивая головой в знак сочувствия, попросил у него папиросу, закурил и спросил: «А этого, убиенного, с собой в Абакан повезёте или у нас похороните?»
...Анатолий Васильевич и Тамара Константиновна прожили вместе 47 лет. И откуда бы с гастролей ни возвращался актёр, привозил супруге живые цветы. Тюльпаны, розы, жарки, васильки… А Тамара всегда встречала его — с автобуса ли он, с поезда, самолёта, брала мужа под руку и вела домой.

Лучшие роли актёра

Дервиш — в спектакле «В ночь лунного затмения» по пьесе М. Карима, Яго — в «Отелло», Полоний — в «Гамлете», Глостер — в «Короле Лире» В. Шекспира, Клеонт — в «Эзопе» Г. Фигейредо, Монтанелли — в «Оводе» Э. Войнич, Тапчы, Ожен, Хызан, Пристав — в «Одураченном Хорхло» А. Топанова, Карлос Бланко — в «Чили — боль моя» Г. Боровика.

«Играл много. Хорошо ли, плохо ли — это только народ мой знает»

«Конечно, во время войны мы работали в исключительных условиях, — жизнь прожита большая, потому в беседах Щукин так легко мог переноситься из одного времени в другое. — И пешком шли к зрителю (лошадей нет — всё для фронта). И на лодках сплавлялись по Абакану. Причалим к деревне, отыграем спектакль, поспим, кто в конторе, кто в клубе или у добрых людей. Бывало, мороженую картошку, а то и молоко или простоквашу хозяюшка принесёт. Всем миром кормили нас. Мы понимали, что они у себя, у детей отнимают, но… угощались».
За годы войны театр показал 2610 спектаклей. Он, как и другие организации Хакасии, вносил деньги в фонд обороны. Кроме того, компенсации артистов за отпуск в 1942 году (6900 рублей), а также облигации государственных займов в сумме 15000 рублей были отданы на постройку танковой колонны «Советский артист».
Медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны (1941 — 1945 гг.)» были награждены ведущие артисты А.В. Щукин, А.М. Топанов, Е.П. Начинова, А.А. Шурышев, А.И. Тодикова, К.С. Чаркова.
«А всё-таки есть роль, которая вам снилась, но не сыграли?» — «Чапаев. На параде нарядили меня, изображал Чапаева на коне, с саблей. Народ поверил: настоящий Чапаев! И сам поверил...» Анатолий Васильевич потом ведь и в театр приходил с чемоданчиком, внутри которого была наклеена фотография актёра в папахе, бурке. Вылитый Василий Иванович!
«Нет, я не жалуюсь, много играл, — так продолжил ответ на мой вопрос собеседник. — Наигрался и в водевилях, комедиях, трагедиях, в хакасских пьесах. Александр Топанов даже на роль Ожена назначил в паре с собой. Нет, девонька, играл много. Хорошо ли, плохо ли — это только народ мой знает».
Удивительно, артист выходил из клуба после спектакля — и сливался с народом. Беседовал с сельчанами о жизни, об урожае, с детьми говорил… Его любили. И эта любовь была взаимной. «Минiң, чоным, — говорил он, — мой народ, очень мудрый, степенный, несуетливый, преданный».
И признавался: «Я счастлив, что служу в Хакасском театре. В русской труппе тоже работал. А как же, ведь с 1954 по 1991 год мы были объединённым, областным театром имени М.Ю. Лермонтова».
Выпало на его долю играть и совершенно незавидные роли: «Во время войны из-за внешности все роли фрицев переиграл, от солдат до генерала. Александр Топанов — молодец, сам писал пьесы. Если о войне, значит, мне фашиста играть. После спектакля ждал, когда зрители разойдутся. А то пару раз чуть не побили. На одном спектакле демобилизованный офицер готов был пристрелить меня. Играю немца, краем глаза вижу: в зале какая-то борьба. Слава богу, отобрали у того зрителя пистолет, а то бы сейчас я не сидел с тобой за разговором».
По словам артиста, роли и положительных, и отрицательных героев у него были всегда. «В этом не обижен режиссёрами. У Самохвалова в постановках играл, всё не упомнишь. У Федорова, у Эльзочки…» Почему Эльзу Михайловну Кокову-Чаркову он так называл? Просто помнил, как однажды во время репетиции «Акуна» Михаил Коков привёл свою дочь, «махонькую девочку в белой заячьей шапочке». «У Миши Топоева играл, толковый парнишка… У Тугужекова Александра — этот был с характером, но талантлив очень. А Василий Ивандаев был сердечным, доб­рым, жалел артистов… Жалко их, рано ушли и Саша, и Василий…»

Ваш выход, артист

В конце мая 1990 года Хакасский областной драматический театр выезжал на гастроли в Москву. На сцене театра на Таганке представил постановки «Одураченный Хорхло» (режиссёр Сергей Болдырев), «Абахай Пахта» Александра Котожекова (режиссёр Семён Верхградский). В «Одураченном Хорхло» Щукин блистательно сыграл роль Пристава, а в спектакле «Абахай Пахта» — отца главной героини.
Тамара и Анатолий Щукины на этих гастролях были вместе. И сейчас перед глазами картинка: узенький диванчик за кулисами, а на нём Щукины… Совсем не молодые. Прилегли, устали...
В том же году, когда мы уже в Абакане в последний раз сыграли спектакль «Абахай Пахта» на большой сцене, Тамара Константиновна навсегда покинула нас. Для Александра Васильевича это была незаживающая рана: «Вот и ласточка моя улетела, не поймать...»
...6 мая 2003 года Анатолий Щукин, заслуженный артист РСФСР, народный артист России, народный артист Хакасии, в последний раз вышел на сцену — сыграл роль врача Гибнера в гоголевском «Ревизоре» (постановка Сергея Болдырева). И 14 июля ушёл в «небесный театр». «Там много наших, заждались меня, да и Томочка сколько лет без меня — соскучилась, наверное…»

Для актёра Анатолия Щукина, пришедшего в театр в 1940 году, сцена осталась святым местом, подмостками, куда нельзя ступить несобранным, не в роли! Это место исповедальное.

Светлана ЧАПТЫКОВА,
заслуженная артистка России, народная артистка Хакасии
Абакан

     № 36 (24704) от 6 апреля