Новости

Сначала Бог создал вешалку. А потом началось! Весь мир стал театром, мужчины, женщины (и дети!) актёрами в нём. Ах, какая, казалось бы, весёлая и лёгкая история! Комедии, трагедии, драмы, декорации, кулисы, гримёрки, софиты. Движение, движение, движение. Греческие амфитеатры, театр кабуки, комедия дель арте, жёсткий окрик Станиславского «Не верю!» и реализм русских пьес.

Этот многоликий и прекрасный волшебник, принц (он же нищий) — театр! Как протяжённо в веках существование его, и не раз загадывали умники очередную дату исчезновения и даже похорон театра.
Но нет уж! Возник вместе с человеком и исчезнуть может лишь тогда, когда главное действующее лицо мироздания (вернее, само оно) развоплотит ту самую пресловутую вешалку, и мир погрузится в пустоту.
Будем надеяться, что этого не произойдёт, и всё долгое время ещё будет оставаться на своих местах. Вешалка, программка, поднимающийся занавес, а за ним — жизнь. Неповторимая, прекрасная, грустная, смешная. Интересная. Заставляющая думать, плакать и вспоминать — просто жизнь, которую играют актёры…

Возвращение истины

Размышления эти не случайны. Ещё во времена допандемийные велись разговоры о том, что театру нечем воздействовать на зрителя, и он придумывает разные фокусы для того, чтобы его привлечь. И театры такие были, конечно, и представления, в которых заумные режиссёры «интерпретировали-интерпретировали да и, наконец, навыинтерпретировали», вдруг повалили валом. Эпатаж зашкаливал, зрители пожимали плечами и, уходя в антрактах со спектаклей, где им демонстрировали голую пятую (а то и шестую!) точку, в очередной раз думали, что это агония и театру пришёл конец.
Но тот, кто поставил главную вешалку, не зря придумал ещё и времена перемен. Подует ветер, и вдруг всё меняется в мгновение ока, возвращаясь к изначальному, которое есть суть правильное. Просто жизнь. Добро и зло. Любовь и ненависть. И поиски их в душе каждого человека — ведь театр, по сути, создан был именно для этого. Вот и у нас всё переменилось как-то вдруг, и от этого классно.
А тем, кто не согласен с этой точкой зрения, нужно идти в сад. Ой, в театр, конечно же. Там сейчас много интересного возникло и живёт.
Не так давно в Русском академическом театре драмы имени М.Ю. Лермонтова театралы смогли оценить спектакль «Достоевский. Повесть о несостоявшемся счастье», поставленный по пьесе Анастасии Букреевой талантливым режиссёром Евгенией Колесниченко.
Представление потрясающее, современное, настолько живое, что торопливо хватаешь все книги Фёдора Михайловича, которые есть под рукой, и начинаешь их читать и перечитывать, думать, вспоминать, будить в себе ум, совесть и человечность.

Между жизнью и...

Не меньшим потрясением стал (или станет) для зрителя и спектакль «Папа» [16+] по пьесе Флориана Зеллера, который с труппой Хакасского драматического театра имени А.М. Топанова поставил режиссёр Тимур Казнов.
Премьера состоялась в конце февраля, но переосмысление и самого произведения, и режиссёрской задумки, и игры актёров — история неторопливая. Потому что пьеса о сегодняшнем и о вечном. Но ни капли не тривиальном. О том, как человек старится и уходит. Согласитесь, не очень лёгкая тема. А поставить, сыграть, пережить это и думать — а как зритель, поймёт ли он?
Человек ведь по природе своей старается не заглядывать туда, на границу между жизнью и тем, что будет потом. Никто из молодых не думает, что вот этот старичок с палочкой, которому трудно ходить, который всё забывает — это, возможно, он сам, только в будущем. Даже представлять это невозможно и больно. Но и не думать нельзя — иначе это настигает, как испытание, наказание, кара.
Не случайно ведь режиссёры берутся за столь сложный в психологическом плане материал — у каждого из нас есть или будет свой гештальт. Уход и смерть родителей, бабушек, дедушек. И многие хранят в памяти, какими становились близкие, самые любимые люди, изменяясь постепенно, будто готовясь к переходу. Как раздражали они своих взрослых детей, привыкших к тому, что папа или мама — самые сильные! Они помогут в любой ситуации, что бы ни произошло!
Но всё меняется с точностью до наоборот — и самые сильные вдруг становятся слабыми, чужими, другими настолько, что могут не вспомнить родных, забывают и себя. По сути, они теперь дети, которым нужны забота, внимание, любовь. Трагедия же как раз в том, что ни сами старики, ни их близкие не хотят принимать такие условия игры.

Увидеть другими глазами

Об этом рассказывает спектакль «Папа», который в программке обозначен как трагический фарс. На самом деле, здесь всё условно — это очевидная мелодраматическая база с элементами детектива и геронтологического триллера. Сложность и в том, что зритель должен воспринимать происходящее как раз с точки зрения главного героя, видеть мир его глазами. Это невероятно по ощущениям и на самом деле очень жёстко. И сложно с точки зрения режиссуры, ведь по сути пьеса — бенефис одного актёра, персонажи вокруг которого то ли вторичны, то ли созданы его воображением.
В главной роли, пожилого мужчины Андрэ, выступил народный артист республики Иван Салайдинов. Роль дочери исполнила Алиса Толмачова. Также в спектакле заняты заслуженный артист Хакасии, народный артист РХ Геннадий Чаптыков (второй состав, Андрэ-2 ), заслуженный артист РХ Максим Султреков, артисты Дарья Тачеева, Алина Гетманова, Валентин Ульчугашев, Николай Бельтереков.
Иван Салайдинов в роли Андрэ — отдельная история. За его игрой следишь сначала спокойно, но постепенно страх, напряжение, потерянность, невозможность понять, что происходит вокруг, становятся и твоими чувствами.
Не получится не почувствовать слёз — так хрупок мир уходящего человека.
И игра Салайдинова выше всяких похвал — человек будто истаивает на наших глазах, переходя из одной реальности в другую. И какая из них верна?
Как, скажите мне на милость, можно так сыграть? Просто захватывает дыхание.
Глядя на мир его глазами, теряешь ощущение объективной реальности, которая будто и присутствует в спектакле, но не совсем чёткими вспышками, прорезающимися в субъективном измерении. В результате граница между внешним и внутренним теряется абсолютно…

Творчество, которое заставляет

Безусловно, для того, чтобы смотреть этот спектакль, необходимо хотя бы по касательной прочесть пьесу Зеллера. Иначе персонажи, окружающие героя, могут показаться довольно зловещими, а всё, происходящее на самом деле, обретёт криминальный характер. Например, кажется, старичка просто сводят с ума, чтобы завладеть его квартирой. Это ещё одна зрительская интерпретация происходящего на сцене.
И это так классно, что за два часа сценического действия напряжение ни на секунду не покидает зрителя, он строит версии, думает, выстраивает логические цепочки. Настоящее наслаждение получает театрал на таких представлениях и долгое послевкусие, и разные мысли, уже личные, которые будит подобное творчество.
…После премьеры «Папы» зрители выходили с очень разными выражениями лиц. Шок, боль, раздражение... Равнодушных не было. Запомнилась фраза мужчины: «Меня как будто ударили. Я вспомнил своего отца». И кто-то незнакомый повернулся к нему и сказал: «Я тоже...»

Елена АБУМОВА